Исход

            Фотография взята из интернета.

          Эту печальную историю рассказал 58-летний Алексей (имя изменено), бывший житель г. Степанакерта Нагорного Карабаха. Прошедший 2023 год он считает самым тяжёлым не только для себя, но и для всех арцахцев, когда более 100000 человек вынужденно оставили свои дома и бежали в Республику Армения.

          — Я родился в Степанакерте, там же окончил среднюю школу №7, после служил в рядах Советской Армии в г. Самаре. Через два года после демобилизации женился, родился сын. Но, к сожалению, через три года мы с женой развелись. Свою лепту в развод внесла тёща, которая меня невзлюбила чуть ли не с первого дня за то, что у меня не было высшего образования. Я работал рабочим на стройке, неплохо зарабатывал. Семье я помогал, но общаться с сыном они мне запретили.

          Очередная моя попытка завести семью не увенчалась успехом, и я махнул рукой на это дело. В семье я был единственным ребёнком, и мои родители во мне души не чаяли. Лет десять назад похоронил в Степанакерте своих родителей, поставил им памятник.

          Сын женился, но на свадьбу меня не пригласили, как я потом узнал, что и к этому приложила руку моя бывшая тёща, тесть права голоса в семье не имел.

          После начала Карабахского движения завязалась война. Я служил в Армии обороны НКР, в одном из мотострелковых полков. Был «постовиком», (как у нас говорили), находился на постах. Остался жив, слава Богу.

          После войны я вновь работал на стройке, благо Степанакерт после войны отстраивался, да и потом всегда в нашем городе что-то строили. В общем, без работы я не оставался. В свободное время встречался с друзьями, выпивали, общались. Всё шло хорошо, жизнь наладилась.

          27 сентября 2020 года была 44-дневная война, во время которой очень многие карабахцы вынужденно выехали в Армению. После в Нагорный Карабах пришли российские миротворцы (РМК). И российское руководство обратилось к тем армянам, кто выехал из Карабаха, чтобы они возвращались обратно, гарантируя им мир и спокойствие. И почти все вернулись. Россияне на первых порах помогли стройматериалами, чтобы отстроить дома, разрушенные во время войны. Лачинский коридор контролировал РМК, мы могли без проблем в любое время поехать в Армению и вернуться обратно. Но это продолжалось недолго. Азербайджанские военные установили КПП на границе с Арменией, фактически заблокировав дорогу. По ней могли проехать только машины РМК и Международного комитета красного креста (МККК).

          Вот тогда, практически, началась наша блокада. Вначале мы это не сразу заметили, потому что в магазинах были продукты и все товары первой необходимости. Однако газ, шедший из Армении, был перекрыт. Начались проблемы с электроэнергией, пошли перебои с хлебом, на сельхозпродукты резко взвинтили цены. В Арцах ничего не поступало. Бензин дозированно выдавали только правительству, пожарным, полиции, Скорой помощи. Однако, его можно было достать на «чёрном рынке» за баснословную цену: канистру (20 литров) по блату можно было купить за 70-80 тыс. драм ($1 – 405 драм, - прим. АВ). Мы все вынужденно всю ночь стояли в очереди за хлебом. Норма хлеба в конце блокады составляла 200 грамм на человека. Полки в магазинах постепенно опустели…

          19 сентября 2023 года Азербайджан начал «контртеррористическую операцию», по версии АР, в Нагорном Карабахе. Одним словом, вновь началась война. Через день она была закончена. В то время много было разных слухов, например, что Азербайджан готовится арестовать мужское население Арцаха, выпустив женщин, стариков и детей. Говорили, что в Агдаме строят тюрьму на 30000 мужчин карабахцев. Президент Азербайджана официально заявил, что предлагает армянскому населению Карабаха принять гражданство АР и интегрироваться в азербайджанское общество. А тем, кто этого не хочет – дорога открыта, пусть уезжают в Армению. Вот, все мы выехали, в Арцахе осталось 15-20 человек…

          Выехали в Армению – мягко сказано. Кто как мог, так и добирался: кто на частном транспорте, кто на автобусах, предоставленных властями Арцаха. Брали с собой только всё необходимое, в домах оставляли всё нажитое годами. У меня была своя двухкомнатная квартира в центре Степанакерта. Я закрыл её на ключ и отправился на площадь, откуда отходили автобусы. Люди начали покидать свои насиженные места. Ехали мы долго, иногда часами стояли на дороге. Пассажиры делились куском хлеба и глотком воды, очень сильно страдали дети.

          Во время вынужденных остановок я выходил из автобуса, чтобы размять затёкшие ноги. Много было незнакомых людей, как я догадался, это были жители из сельских районов нашей республики.

          У меня было много времени поразмышлять над сложившейся ситуацией. Мои знакомые передали, что бывшая жена с сыном и своими родителями успели покинуть Карабах и уже находятся в Горисе. Это меня успокоило.

          Люди кучками стояли на обочине дороги, тихо переговариваясь. Помню разговор двух пожилых мужчин:

           — Самвел, ты слышал, что говорил Алиев?

          — Да, конечно, Гриша, чтобы мы остались в Карабахе и интегрировались в их общество. Лично я не готов, а ты?

          — Я тоже нет, поэтому всей семьёй выезжаем, оставив дом, могилы родных и не знаем, что нас впереди ожидает. Лично у нас в Армении нет близких родственников. Меня досаждает то, что столько времени нас уверяли, что у нас непобедимая армия, что всё нормально и впереди нас ждёт прекрасное будущее. А за это время Азербайджан открыто, не скрываясь, вооружался. А наши… строили прекрасные дома, чуть ли не дворцы и кому они это оставили?..

          Я уже потерял счёт дням и часам. Помню, вечером меня разбудили пассажиры, предупредив, что приехали на КПП. Мужчины вышли, женщины остались в салоне автобуса. К нам подошёл молодой азербайджанец в военной форме с автоматом за плечом и на хорошем русском языке вежливо попросил показать паспорта. Азербайджанский язык я немного понимал: в Советской армии, в нашей роте служили солдаты - азербайджанцы, да и в Степанакерте, в нашей строительной бригаде было двое азербайджанцев. Поэтому, когда молодой азербайджанец, повернув голову, обратился к своему напарнику на родном языке, я понял, о чём речь:

          — Слушай, нам говорили, что в Гарабахе (Карабах, на азербайджанском, - Прим. АВ) очень мало людей проживает, а здесь, в который день, они проезжают, и поток машин с людьми не заканчивается. Это уже десятки, десятки и десятки тысяч. Если честно, детей жалко…

          — А ты не жалей их, - ответил ему его напарник. – Ты молодой и не всё видел в жизни. Я из семьи беженцев. Мне было четыре года в 1993 году, когда моя семья и наши сельчане бежали, оставив дом, имущество, кладбище, скот, стали беженцами. Жили в палаточном лагере, много трудностей повидали мы. А теперь, все наши земли мы обратно вернули и, как сказал наш верховный главнокомандующий, если карабахские армяне не хотят интегрироваться в наше общество, то дорога открыта – пусть уезжают в Армению…

          Уже сидя в автобусе, когда мы подъезжали к Горису, я думал над услышанными словами армян – Самвела и Гриши, а также двух азербайджанских военных на КПП. На душе было невыносимо тоскливо, тревожно. Как всё будет дальше, как сложится жизнь у всех, что нас ждёт там «за поворотом». В то же время, в душе теплилась надежда, может, когда-нибудь мы сможем… вернуться на родину, ведь там наши дома, могилы наших предков, наши средневековые монастыри и церкви…

          На новом месте власти Армении, волонтёры, помогли нам, вынужденным переселенцам: гуманитарной помощью, соответствующим жильём. Многие сами нашли себе жильё в Ереване и в других городах Армении за плату. Я сам оказался в одном из сёл Гегаркуникской области, где мне выделили заброшенный дом. Жители и администрация села тепло приняли нас – меня и три семьи карабахцев. Сделали ремонт в выделенных нам жилищах, помогли с необходимой мебелью, кухонной утварью, постельными принадлежностями…

           Октябрь 2024 г.