Фотография взята из интернета.
Когда Нора шла по городу, мужчины невольно оборачивались: среднего роста, кареглазая, чуть полноватая, грушевидообразной формой тела. Волосы чёрные, кудрявые, спускающиеся до плеч. Взгляд всегда надменный, на людей смотрела часто свысока. Одевалась по моде и элегантно, и выглядела намного моложе своих лет.
На лице у нее была одна особенность, которая сразу бросалась в глаза - это мушка над верхней левой губой, что было признаком чувственности и страсти.
Нора знала об этом и было заметно, что гордилась этим фактом. И надо сказать, что мушка эта была ей к лицу.
Жила Нора одна: давний развод, взрослая дочь-кудряшка, две внучки. Когда они с дочерью шли по улице вместе, казалось, что идут две сестры — такая моложавая была Нора.
Мне она всегда нравилась и я, будучи свободным мужчиной, всегда хотел познакомиться с ней поближе.
Мы жили в соседних подъездах, и каждый раз, встречаясь во дворе, она приветливо улыбалась, как будто знала, какое впечатление производит. А я, честно говоря, не мог отвести взгляд… от её мушки.
Так мы и проходили мимо друг друга почти год, пока однажды я не решился позвонить ей и напроситься в гости.
Нора рассмеялась в трубку своим заразительным смехом:
— Ну, Алик, наконец-то. Приходи вечером на чай. Но… на большее не рассчитывай.
Я привёл себя в полный порядок: душ, бритьё, хороший французский одеколон, костюм, голубая рубашка… галстук надел - снял. В супермаркете, что в нашем здании, купил торт «Наполеон» и бутылку хорошего вина.
В семь вечера нажал на звонок. Нора открыла дверь — улыбчивая, домашняя, гостеприимная. Взяла торт, вино и провела в гостиную.
На ней было лёгкое чёрное платье, чуть выше колен, плотно облегающее её красивую фигуру. Простое, но элегантное. Платье подчёркивало всё: кудри, глаза, линию плеч, талию, красиво сидело по фигуре и делало образ её бесподобно женственной…
Я устроился в кресле и, пока ждал хозяйку, огляделся. Уютная комната, часы, картина, старинная хрустальная люстра, мягкий свет - всё аккуратное и женское. Но внутри меня постепенно росло странное чувство тревоги — неуловимое, лёгкое, какое бывает перед чем-то неожиданным.
Вот Нора входит с подносом: чайник, варенье, две чашки, аромат свежего чая…Я поднял глаза — и едва не подпрыгнул. На лице Норы не было мушки.
Она проследила мой взгляд, и в ту же секунду покраснела, как школьница. Хозяйка, молча развернувшись, исчезла в коридоре.
Через минуту вернулась, спокойная, уверенная, как и раньше, и стала разливать чай. И мушка снова была на своём законном месте.
Мы посидели, поговорили, и часа через два я ушёл, пожелав ей доброй ночи.
На следующий день встретил её во дворе. Мушка — на месте.
Поздоровались. Я поблагодарил за вчерашний вечер.
Нора слегка смутилась, посмотрела по сторонам и тихо промолвила:
— Алик… пожалуйста. Никому не говори, что мушку я рисую. Все думают, что это родинка с рождения. Я ставлю её специальным карандашом… с тринадцати лет. А вчера вышла из душа и забыла.
Я, конечно, пообещал Кудряшке, как я про себя называл Нору, быть могилой.
Нора сделала пару шагов, обернулась, сделав движение головой, вследствие чего кудри её на секунду растрепались и снова приняли своё положение, став ещё пышней, и, улыбнувшись своей озорной улыбкой, добавила:
— Будет желание, заходи на чай, Алик…
Декабрь 2025 г.
Комментариев нет
