Тема: Философско-религиозное и теософское представление БОЖЕСТВЕННОГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА, БОГОЧЕЛОВЕКА, ЧЕЛОВЕКОБОГА, СВЕРХЧЕЛОВЕКА в Европе и в России.
Автор: Сельская
продолжение.....
ІІ.1.2. Агностицизм о принципиальной непознаваемости природы и человека.
Агностициизм (от др.-греч. ἄγνωστος — непознаваемый, непознанный) — термин в философии, в теории познания и теологии, предполагающий принципиально невозможным познание объективной реальности исключительно через субъективный опыт, кроме этого указывающий на невозможность познания хоть предельных, хоть абсолютных основ реальности. Термин агностицизм отрицает возможность использования в качестве хоть доказательств, хоть опровержений утверждения, основанные на субъективном, то есть гнозисном знании.
Какое же знание агностики называют субъективным гнозисным знанием? К нему они относят эзотерическое, откровенное (через откровение), мистическое знание, естественно, в научном кругу рационалистами называемое иррациональным. Хотелось бы особо отметить необходимость различения дохристианского гнозиса и христианского. Зачем? Исследование темы БОГОЧЕЛОВЕЧЕСТВА и БОГОЧЕЛОВЕКА, СВЕРХЧЕЛОВЕЧЕСТВА и СВЕРХЧЕЛОВЕКА ответит на этот вопрос позднее. Но даже тот факт, что ранние христиане эзотерическому знанию дохристианских гностиков противопоставили свой идеал гнозиса, назвав только его «истинным» в высшем БОГОПОЗНАНИИ - уже говорит о многом и заставляет задуматься. Еще одной почвой для размышлений относительно гностиков античных времен и христианского периода, должен стать и тот факт, что христианские гностики, пик развития и одновременно закат христианского знания которых можно отнести к эпохе средневековья, то есть к тому времени, когда каноническая Библия ещё не создана, а христианская Церковь настойчиво пытается её создать, чтобы остановить бурное развитие христианского разношёрстного сектантства, в том числе и из-за уже христианских гностиков, - они, как и дохристианские гностики, в своё время, становятся преследуемыми христианской инквизицией. Чем это для них закончилось, как, впрочем, и для дохристианских гностиков, когда христианские объявили тех не гностическими, - хорошо известно. Это гонение, обвинение в ереси, в сатанизме, в службе дьяволу, пытки, дыба, четвертование. В общем - отречение или убийство. И лишь спустя почти тысячелетие как христианские, так и дохристианские гнозисные знания вновь обретают свою жизнь в оккультно-мистических учениях конца ХIX начала XX века. И если христианский гнозис пытается спасти исключительно христианство, развивая, таким образом, его в Нео христианство, что есть тоже в целом хорошо для развития любой религии, то дохристианский гнозис учит самостоятельно получать доступ ко всем знаниям, то есть ко всем учениям - как к древним, так и современным, исходящих из одного истока. При этом без христианских наслоений, без его порой откровенных фальсификаций более древних учений, разработанных и внедрённых в христианское учение апологетами христианской Церкви на заре его основания.
Иногда агностицизм определяется как философское учение, утверждающим фактором которого считается принципиальная непознаваемость мира.
Существует несколько видов агностицизма: философский, теологический и научный.
Философский агностицизм как раз и утверждает непознаваемость объективного мира.
Теологический агностицизм разделяет в религии культурно-этическую составляющую и отдельно саму религию как теологическую доктрину, основывающуюся на том или ином эзотерическом знании. Религия воспринимается агностиками только как светская шкала морального поведения в обществе. Что же касается мистической её стороны, например, в части объяснения существования богов, бесов, духов или приведений, то есть любых сущностей как сверхъестественных существ, то агностики отказываются воспринимать их как объективную реальность. И происходит это до тех пор, пока они не удостоверятся в реальном существовании этих существ как конкретных субъектов объективного мира, и не убедятся в возможности их познания научным путём. Собственно, именно этого и требуют принципы рационализма.
В вопросах вечной жизни, загробной жизни или же в части проведения религиозных ритуалов - теологический агностик снова старается избегать о них рассуждать, пытается игнорировать, требовать реальных доказательств существования таких мест. Тем не менее, агностик может верить в Бога, но делает это лишь в рамках допущения возможности Его существования, хотя, в большинстве случаев, он считает все религиозные аргументы в пользу существования Бога такими же неубедительными и недостаточными, как и утверждения атеистов, утверждающих его отсутствие. Естественно, что догматизм христианства, иудаизма и ислама, утверждающих антропоморфного, да ещё и большей частью индивидуализированного Бога, при этом ещё и всё знающего обо всём и вся, противоречит убеждению агностика. Противоречие это возникает как в части убеждения непознаваемости мира, так и в части существования Бога, субъектность которого так и остаётся для агностика за пределами доказательств возможности его реального сущностного существования. Что же касается религий, у которых нет персонифицированного Бога (например, в буддизме и даосизме), то в силу отсутствия там конфликта, обозначенного выше, эти религии воспринимаются агностиками без выражения к ним их непринятия.
Что касается научного агностицизма, то здесь агностик утверждает такой принцип познания объективной реальности, согласно которому познающий субъект всегда допускает ошибки в попытках воспроизвести точную и полную картину мира, так как получаемый в процессе познания опыт неизбежно искажается сознанием познающего субъекта. Поэтому любая картина познания объектного мира отдельными субъектами всегда будет считаться искажённой. И хотя такой подход к оценке получаемого или полученного знания, в принципе, не отрицает самого познания, тем не менее, он указывает на всегда существующую неточность.
Считается, что впервые агностическую тенденцию озвучивали греческие софисты (от др.-греч. умелец, изобретатель, мудрец, знаток, мастер, художник, создатель). Это были платные преподаватели красноречия, а так же философы - представители одноимённого философского направления - (2-я половина V в. до н.э.—1-я половина IV в. до н. э.). О софистах основными древними источниками считаются сочинения, дошедшие до нас, от иррационалистов древнегреческих философов Платона (428 или 427 до н. э.— 348 или 347 до н. э), Аристотеля (384 до н. э.—322 до н. э.), Диогена Лаэртского (предположительно во II - III вв.), Флавия Филострата (170—247) и других. Широкая известность софистов рационалистов, урождённых в древней Греции, объясняется критикой их деятельности древнегреческими философами Сократом (470/469 г. до н. э.— 399 г. до н. э.), и его учеником - Платоном.
В целом с философской точки зрения софистика была направлением весьма эклектичным, то есть представлена смешением или соединением разнородных стилей: в красноречии, изобретательстве, мастерстве, живописи, в создании общих идей, взглядов и т.д., объединяемых едиными социальными, политическими, культурными и мировоззренческими основами.
У софистов рационалистов человек принят мерой всех вещей как существующих, поскольку и человек, и вещи существуют, так и не существующих, поскольку все вещи, даже не существующие, касаются человека. Моральные нормы у софистов отсутствуют для коллектива, и есть лишь субъективными. Например, для одних добро и зло отличаются друг от друга, а для других — нет. Для одних благом есть одно, для других – другое. Для одного и того же человека одно и то же может быть, как благом, так и злом.
У софистов рационалистов всё в мире относительно. Это они выдвинули и обосновали идею о коренном отличии нравов и обычаев человека от законов Природы. Это они решили, что законы Природы везде одни и те же, и действуют необходимо с неотвратимостью судьбы. Что ж до законов и обычаев людей, то, согласно софистам, они меняются и сильно различаются от народа к народу, поэтому и носят условный характер, представляя собой ряд соглашений.
В критике софистов рационалистов, Сократ отстаивает объективную истину, объективность добра и объективность зла, доказывает необходимость быть больше добродетельным, чем порочным, ибо порок при сиюминутной выгоде, в конце концов, сильно наказывает, допускающего пороки.
Платон в своих произведениях представляет различных софистов рационалистов как лжецов и обманщиков, ради выгоды попирающих истину и учащих этому других. Осуждает их за то, что те брали деньги за своё обучение с обучаемых. Древнегреческий философ убеждён, что софисты сознательно и корысти ради обманывают. Он говорит, что между оратором и софистом разницы нет вовсе. Риторику софистов Платон трактует резко отрицательно, ибо считает, что у тех нет желания и стремления познавать суть дела, так как для них важно лишь убедить гражданское собрание в том, что они - риторы - знают гораздо больше, чем признанные знающие. Именно Платон первым придаёт слову «софист», ранее определяемый как «мудрец», предосудительный смысл. Аристотель (384 до н. э.—322 до н. э.) продолжает эту тему, и как Платон, говорит о софистике как о мнимой мудрости: «Софистика — это философия мнимая, а не действительная».
Далее Аристотель вскрывает некоторые приемы древнегреческих софистов, изобличает внешние приёмы.
- Софист говорит слишком быстро, чтобы его противник не мог уяснить смысл его речи.
- Софист нарочито растягивает свою речь, дабы его противнику было трудно охватить весь ход его рассуждений.
- Софист стремится вывести противника из себя, ибо в гневе уже трудно следить за логичностью рассуждений.
- Софист разрушает серьезность противника смехом, а затем приводит в смущение, неожиданно переходя на серьезный тон.
Естественно, что в силу выше перечисленных приёмов работы софистов, в их риторике всё больше терялся глубинный смысл философских концепций, оставались лишь их основы. Поэтому, естественно, что со временем возникла ситуация, когда древнегреческие софисты начали терять к себе уважение, и даже раздражать, тем самым вызывая пессимистические настроения в собирающихся вокруг них громадах, вызывая порой непонимание и потому отчуждение от древних философских доктрин. Софисты стали отвергаться в народе.
Наиболее удручающим для иррационалистов того времени есть факт того, что их доктрины, таким неудачным по итогу способом рекламированные софистами, стали отвергаться в народе также, как и софисты. Этим самым закладывалась основа нового здания, из фундамента которого, как молотом, выбивался иррационализм Платона, Аристотеля и других подобных им учёным и философам. Так в народе возникало пока невыраженное, но уже зарождающееся, желание и требование новых религиозно-философских учений, основанных теперь больше на рационализме и индивидуализме, что и привело в результате к утверждению антропоморфного Бога вместе с его спутницей, теперь индивидуализированной Софией Премудрости, и пр. пр.
продолжение следует.....
