Разговор двух женщин в транспорте, навеял ...
Она лежит и смотрит в бездонное черное небо... Взгляд летит во вселенную, лавируя меж рассыпанных звезд. Сознание тонет в этой темной бесконечной бездне и весь мир для неё.
Она точно верит, что будет счастлива. В её жизни будет горе и радость, разочарование и успех, враги и друзья и все это сложится в великую жизнь.
Колючий снег забрался в рукава, холод добирается до каждой клеточки тела и даже небо становится ледяным, но так трудно оторвать взгляд от своей безгранично великой судьбы. Наконец морозный воздух заставляет выбраться из сугроба и засеменить негнущимися, замерзшими ногами домой. Оледеневшие руки с трудом справляются с замком. Боже как тепло. Горячий чай, теплое одеяло, она засыпает с мыслями о счастливой и великой жизни, которая ждет впереди, хотя никак не может понять, кто она в этой будущей жизни. Хотя это не важно, главное она будет.
В пять лет эта мысль не покидала и будоражила … Как ни странно, эта мысль сопровождала её всю жизнь, она ни на секунду не сомневалась, что вот -вот начнется то великое, ради чего живет. Случай непременно перевернет суетливую действительность и закрутит такую карусель событий, что её вынесет в совершенно неординарную и необыкновенную жизнь. Как в пять лет, так и в восемнадцать она не могла понять, что это за необыкновенная и великая судьба, и какова её роль. Справедливости ради надо сказать и некогда было об этом думать до тех пор, пока она вдруг не споткнулась о факт, что в принципе жизнь прошла.
Случилось это так неожиданно, что она как современные коммунальщики, вечно застигнутые врасплох снегопадом в конце декабря в Москве, оказалась совершенно растерянной.
Ночное небо совершенно без звезд, теперь оно смотрит на неё низкое и мрачное. Взгляд натыкается как на стену и совсем ничего не видно. Вихрь событий оказался изнуряющей суетой. Никуда он не вынес её. Она пропустила, замечая или теряя вслепую все шансы, которые могли определить судьбу и может быть они не дали бы величие, но это были шансы найти себя в этой жизни.
И вот уже её мысли все больше занимает страх перед немощью или болью, которые могут стать неотъемлемой частью, её оставшейся жизни. Каждое утро она радуется что боли нет, вроде не заметен подкрадывающийся маразм, гонит мысли о возможной немощи. Теперь просто старается дожить, не смотрит на небо и иногда ловит шальную мысль, что может быть и будет хотя бы один день, великий день, прожив который, она поймет зачем родилась.
